«Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович
0/0

«Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно «Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович. Жанр: Искусство и Дизайн / Прочее. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги «Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович:
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
Читем онлайн «Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 80
таинственную непроницаемость, и того, что загадочно улыбается своими полными губами, намекающими на гендерную неоднозначность, которая всегда была отличительной чертой ведущего вокалиста «The Rolling Stones». Шинкарев и Шагин заставляют нас взглянуть на совместное творчество как на место схождения асимметричных сил, причем Шагин, как правило, выступает в роли «неотесанного» партнера, чье самовыражение осуществляется на невербальном уровне. Шагин подобен Ричардсу рядом с «Джаггером» — Шинкаревым. Последний играет роль «фронтмена» группы, который уверенно и членораздельно пропагандирует ее идеи, облекая в слова внерациональное, невербальное «митьковское» творчество (изобразительное и музыкальное). В отчете о концерте «The Rolling Stones» 1972 года один журналист описывает Ричардса как «порождение кошмаров Джаггера», «злого двойника или брата, которому формальный лидер неизменно уступает» в производстве «звука, какого нельзя добиться при помощи одних лишь энергии и разума»[50]. Кроме того, эта артистическая дихотомия выступает неожиданным залогом гетерогенности внутри группы, своеобразным выпускным клапаном, предохраняющим от напора косного конформизма и изоморфной одинаковости. В автобиографии 2010 года сам Ричардс описывает свои отношения с Джаггером как совместную работу двух «плетельщиков», на чьих общих выступлениях «дирижера тоже нет»[51]. Этот принцип взаимодействия двух непохожих артистов во многом применим и к сотрудничеству Шагина и Шинкарева в первые годы существования группы. Указанная парадигма совместного труда резко отклоняется от советского идеала групповой идентичности как коллективистской массы идентичных ячеек; не согласуется она и с дореволюционной славянофильской моделью соборности, к которой нередко обращаются современные русские националисты. Идея соборности предполагает самозабвенное растворение личности в коллективе. Дружеский союз Шагина и Шинкарева, стоящий у истоков движения, сознательно упивается расщеплением единого субъекта на разные ипостаси, создавая условия, при которых становится возможным сосуществование множества несоизмеримых идентичностей в рамках одной и той же группы. Одним из наиболее ярких изображений такой модели продуктивной асимметрии в рок-музыке стал фильм Дональда Кэммелла и Николаса Роуга «Представление» (1970), где Джаггер играет поп-идола, меняющегося личностями (частичная перекличка с «Тайным сообщником» Джозефа Конрада) с лондонским гангстером в исполнении Джеймса Фокса. Как мы увидим в следующей главе, «Человек, который упал на Землю», более поздний фильм Роуга с еще одной поп-звездой (Дэвидом Боуи) в главной роли, заметно повлиял на изложенную Шинкаревым групповую мифологию «Митьков».

Подчеркнутая театрализация этого существующего внутри группы напряжения важна для «Митьков» не меньше, нежели собственно тексты, картины, гравюры и фильмы. Недаром Шинкарев определяет типичного «митька» как «художника поведения в мире», чьи действия служат «карнавализации жизни»[52]. Однако он обходит молчанием тот факт, что и Шагин (в публичных выступлениях, текстах и полотнах) не меньше, чем он сам, поглощен этой ролью художника — увлеченного документалиста, смысл работ которого раскрывается в полной мере лишь тогда, когда автор их комментирует. Помимо прочего, и Шинкарев, и Шагин разделяют убеждение, что поведение художника — это часть его искусства. Оба решительно отвергают представление о «чистом» произведении искусства, говорящем исключительно о самом себе. С точки зрения обоих «митьков», комментарий художника и подаваемая в свободной игровой форме метакритика принципиально важны для понимания любых картин и публичных актов. В интервью 2013 года Шагин сказал: «Мы [„Митьки“] просто хотим улучшить мир»[53]. В той же беседе он провел близкую параллель между художниками своего поколения, чья карьера началась в пьянящую эпоху гласности конца 1980-х годов, и феминистической арт-группой «Pussy Riot». При всех своих эстетических и идеологических различиях, а также при всем несходстве характеров оба — и Шинкарев, и Шагин — приписывают художественным объектам перформативное измерение, а публичные акты, наоборот, считают подчиненными композиционным принципам живописи. В книге «Конец митьков» (2010) Шинкарев отмечает, что сленг и эксцентричное поведение «митьков» проистекали не из настоящего «косноязычия» или «примитивности понятийного аппарата», а скорее из «великого совершенства, так похожего на несовершенство». В свое время, говорит Шинкарев, искусно сконструированный «митьковский» образ жизни стал воплощением открытости и простоты, напоминающих композиционный лаконизм поздних гравюр и рисунков французского художника XIX века Оноре Домье[54]. Как мы увидим впоследствии, разрыв двух «митьков» быстро оформился в самостоятельный акт постмодернистского протеста.

Явный раскол в творческом тандеме произошел во время перерыва в совместной деятельности группы. В марте 2008 года Шинкарев объявил, что объединение «Митьки», одним из зачинателей которого в середине 1980-х годов выступил он сам, себя исчерпало. Об этом он сказал в ряде неформальных пресс-конференций для российских интернет-изданий. По объему «Конец митьков» в три раза превышает предыдущую книгу Шинкарева и может с полным основанием рассматриваться как продолжение манифеста группы. Безусловно, из двух главных шинкаревских текстов именно «Конец митьков» носит наиболее полемический характер. Новая книга представляет собой увлекательное собрание заметок о разложении и упадке, явившихся результатом соединения личного тщеславия с меркантильными соображениями. Это сочетание вполне соответствует экономическому прагматизму постсоветской России, перешедшей от неприкрытого социал-дарвинизма ельцинской эпохи к гибридной парадигме государственного свободного рынка при Медведеве и Путине. Во второй шинкаревской книге присутствуют все риторические украшения, встречающиеся в «Митьках» 1986 года: здесь и фрагменты абсурдистской драмы из жизни «шалопаев» и «клошаров» позднего советского времени; и череда лукавых пародий на такие несопоставимые жанры, как детская поэзия и юнгианское литературоведение; и характерный для «Митьков» шутливый «научно-антропологический» стиль обращения к широкой публике. Как и в «Митьках», все эти элементы связываются воедино путем обсуждения изменчивых личных отношений между участниками группы; сплетня, так сказать, из приема превратилась в метод, став инструментом интерпретации, опирающимся на эстетику постмодернизма, которую Фредрик Джеймисон определяет как «трансформацию реальности в образы и фрагментацию времени в серию воспринимаемых настоящих»[55]. Вторая книга Шинкарева — пестрое собрание культурологических анализов, политических комментариев, воспоминаний и театрализованного сведения счетов — поражает остротой моральной критики и эксцентричностью отступлений. Шинкарев пишет, что как «мифическое массовое молодежное движение» «митьки с маленькой буквы и без кавычек» подобны «платоновским идеям, эйдосам, никогда не кончатся, не заболеют и не умрут»[56]. «Конец митьков» можно рассматривать и как пространную «надгробную речь», шинкаревское «прощальное слово» о движении, презревшем собственный основополагающий принцип — рассматривать молодость и бунт в качестве составляющих искусственного «имиджа», и как работу, эстетически близкую к кэмпу, который Сьюзен Зонтаг называет «растворителем моральности». В то же время такая искусственность, пишет Зонтаг в известном эссе «Заметки о кэмпе», если и не является потенциальной почвой для развития движения, то обладает убедительностью. Среди прочего «кэмп есть вид извращения, при котором используют цветистую манерность для того, чтобы породить двойную интерпретацию; жесты наполнены двойственностью, остроумное значение для cognoscenti и другое, более безличное, для всех остальных»[57]. От Шинкарева не ускользает тот факт, что разглашение

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 80
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу «Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России - Александар Михаилович бесплатно.

Оставить комментарий

Рейтинговые книги